История Вятки и России

Выступление на международной конференции «Научно-богословское осмысление мученичества, исповедничества и массовых репрессий» (г. Москва, 24–26 октября 2013 г.).
К теме почитания святых местными обществами мы обращались как в своей диссертации (Маркелов А. В. Местночтимые иконы и святые в церковно-общественной жизни российской провинции второй половины XVII – начала ХХ в. (на примере Вятской епархии). Дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. Екатеринбург, 2011. С.), а конкретно к почитанию новомучеников – в отдельных работах (Его же. Обзор следственного дела 1930 г. архиепископа Черниговского Пахомия (Кедрова) // Православие на Вятской земле (к 350-летию Вятской епархии): материалы межрегион. научн. конф. Киров, 5 декабря 2007 г. Вятка (Киров), 2007. С. 218–222.; О принципах прославления святых в конце ХХ – начале ХХI века (Несколько тезисов по актуальной теме) // Государство, общество, церковь в истории России XX века. Материалы XII Международной научной конференции. Иваново, 2013. Часть 2. С. 152–156).

Предложенная тема, на наш взгляд, чрезвычайно жизненна. В 1990-2000-е гг. Русской Православной Церковью были канонизированы несколько сот новомучеников – только к 2000 г. были изучены материалы о 860 мучениках и исповедниках (Доклад митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, председателя Синодальной комиссии по канонизации святых, на Архиерейском юбилейном Соборе // Сборник документов и материалов юбилейного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви (Москва, 13–16 августа 2000 г.). Нижний Новгород, 2000. С. 92–93).

Представления о принципах прославления святых у наших современников те же, что были сформированы в синодальный период, который составил два века истории Русской Церкви с начала 1700-х по 1917 г. Окончательное формирование синодальной системы И. К. Смолич связывает с созданием Духовного регламента: «…основной смысл «Регламента» заключается не столько в отмене патриаршества, сколько в революционной перестройке отношений между государством и Церковью. С выходом «Духовного регламента» Русская Церковь становится составной частью государственного устройства, а Святейший Синод – государственным учреждением» (Смолич И. К. История Русской Церкви. 1700–1917. Кн. 8. Ч. 1. М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1996. С. 89).

Такая точка зрения во многом справедлива, хотя современные исследователи обращают внимание: неправильно отводить институту синодальной обер-прокуратуры роли «злого гения», т. к. «конкретно-исторические исследования показывают… если должность обер-прокурора доставалась человеку церковному… весь механизм ведомства православного исповедования работал на благо Церкви» (Фирсов А. Г. Проблемы изучения синодального периода истории Русской Церкви в контексте идеи «симфонии» // XVI ежегодная богословская конференция Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета: материалы. Т. 1. М., 2006. С. 109).

Разовьем эту мысль: видеть в Церкви только политический, экономический, социальные аспекты – упрощающий, механистический подход. Церковь является, прежде всего, мистическим, сакральным организмом. Так, наиболее точную и глубокую оценку синодальному периоду дал митрополит Московскому Филарет, написавший, что «Духовную коллегию, которую у протестанта перенял Петр…Провидение Божие и церковный дух обратили в Святейший Синод» (Цыпин В., протоиерей История Русской Православной Церкви: Синодальный и новейший периоды (1700-2005). М.: Изд. Сретенского монастыря, 2006. С. 28).

При этом именно сакральная сторона церковной жизни понесла наибольшие потери. А. М. Панченко образно характеризует ситуацию, что «Петр «приостанавливает» русскую святость» (Панченко А. М. Петр I и веротерпимость // Азъ. Приложение к газете «Литератор». Л., 1990. №1 (июнь). С. 27). Даже после восстановления Патриаршества в 1917 г. основные принципы прославления остались такими, какими сформировались в синодальный период. В современной работе епархиальных комиссий по канонизациям также заложен принцип четкой централизации (см., напр.: Постановление Священного Синода Русской Православной Церкви от 1–2 октября 1993 года с одобрением представленного Комиссией порядка канонизации местночтимых святых в работе епархиальных комиссий по канонизации святых // Канонизация святых в ХХ веке. М., 1999. С. 146–148). Понятно, что такой централизацией делается попытка избежать стихийного почитания святынь и полународных лже-канонизаций. Попытаемся разобраться в жизненности такого подхода.

В досинодальный период одним из самых масштабных прославлений святых стали московские Соборы 1547 и 1549 годов. Они были собраны по инициативе московского митрополита Макария. На них было прославлено 40 новых святых (старых было немногим более 20, не считая местных святых) многие святые разных краев, прежде чтившиеся только местно, получили общее чествование по всей России. Тогда же были собраны местные службы, жития и чудеса новых чудотворцев, а для некоторых составлены вновь и тоже обнародованы (Словарь понятий и терминов // Православие: pro et contra. Осмысление роли Православия в судьбе России со стороны деятелей русской культуры и Церкви. СПб., 2001. С. 589; Скрынников Р. Г. Государство и церковь на Руси XIV–XVI вв.: Подвижники русской земли. Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1991. С. 225; Голубинский Е. Е. История канонизации святых в Русской Церкви. М.: Крутицкое Патриаршее Подворье; Общество любителей церковной истории, 1998. С. 109; Живов В. М. Святость. Краткий словарь агиографических терминов. М., 1994. С. 39–40).

Приоритетной в освещении того вопроса является позиция, сформулированная Е. Е. Голубинским, что, «становясь московскими святыми, местные святые становились чрез то до некоторой степени общими святыми (ибо Москва была единою или общею представительницею всей Руси)» (Голубинский Е. Е. Указ. соч. С. 294). Но следует отметить, что, скорее всего, целью Макарьевских соборов была не столько канонизация как причтение усопшего подвижника благочестия к лику святых (что уже было фактом церковной жизни), а установление единства форм их богослужебного почитания. «Тщание и испытание о чудесах» понималось в то время не в смысле историко-критического исследования жизни подвижника, а как поиск ранее неизвестных чудес (Мусин Александр, диакон. «Новые чудотворцы» и проблема авторитета в культуре XVI века [Электронный ресурс]. URL: http://krotov.info/spravki/persons/21person/musin.html). То есть опыт местных обществ реально учитывался.

Такой подход существовал до конца ХVII в. Но в синодальный период во главу угла было поставлено именно историко-критическое исследование святых. В итоге, как верно отмечала И. Левин: «местные общины ручались за правильность почитания их святого, опираясь на собственный опыт. Между тем церковные власти в столице заявляли, что вопросы канонизации относятся только к их ведению» (Левин И. Двоеверие и народная религия в истории России. М.: Индрик, 2004. С. 181). Позиция церковных властей в том числе строилась на убеждении, что в упраздняемых культах больше суеверия, чем христианства. Восприятие же на уровне местных обществ было противоположным и строилось на принципе, что почитание местночтимых святых и икон истинно (См.: Лавров А. С. Канонизация и почитание святых мощей в России в первой половине XVIII в. // Русская религиозность: Проблемы изучения. СПб.: Фонд по изучению истории Русской Православной церкви во имя Святителя Димитрия Ростовского, 2000. С. 155; Маркелов А. В. Указ. соч. С. 99–139).

Если сделать краткий промежуточный вывод: в макариевские (и более поздние, досинодальные) времена как раз учитывался опыт и позиция мнение местных обществ. 1720-1760-е гг. были характерны тем, что церковно-государственная власть не доверяла местным обществам, порождая скрытые или явные конфликты.

Только к началу ХХ в. в этом вопросе произошел ряд принципиальных изменений. Мистическую сторону Церкви и религии чувствовал император Николай II. В его царствование было причислено к лику святых больше подвижников, чем за два предыдущих века (Цыпин, В., протоиерей. История Русской Православной Церкви: Синодальный и новейший периоды (1700–2005). М.: Изд. Сретенского монастыря, 2006. С. 297), совершен ряд общероссийских канонизаций, восстановлены такие старинные культы, как почитание св. Анны Кашинской (См.: Семененко-Басин И. В. Святость в русской православной культуре ХХ века: История персонификации. М., 2010. С. 27), что также должно было сдерживающее повлиять на набирающие силу в обществе предреволюционные настроения (Там же. С. 21).

Еще одним важным событием начала ХХ века стал выпуск «Верного месяцеслова всех русских святых, чтимых молебнами общецерковно и местно». При его подготовке был выбран не синодальный метод диктата сверху, а скорее подход времен митрополита Макария. Из Санкт-Петербурга в епархии были направлены запросы: каких святых почитают на местах. Впервые за многие десятилетия была сделана реальная попытка услышать голос местных обществ и узнать, каких святых почитают на местах, и на основе ответов был составлен официальный церковный календарь (Руди Т. Р. Из истории русской агиологии начала ХХ в.: издание «Верного месяцеслова всех русских святых» // Русская агиография: Исследования. Материалы. Публикации. СПб., 2011. Т. II. С. 309 – 318). К сожалению, «Верный месяцеслов…» остался незамеченным многими епископами, приходами и монастырями (Семененко-Басин И. В. Указ. соч. С. 25), это же касается и Вятской епархии (Маркелов А. В. Местночтимые иконы и святые в церковно-общественной жизни российской провинции… . С. 182–183).

Какие же проблемы существуют сегодня, в начале ХХI века? Несмотря на канонизацию многих новомучеников, очень часто их реального почитания на местах нет. То есть соблюдены все необходимые внешние условия: подготовлено житие, написаны икона и богослужебные тексты, канонизация совершена, а для местного общества прославленные подвижники святыми не являются (их не воспринимают такими ни духовенство, ни верующие).

Очень показательной является ситуация в Ивановской епархии, когда из Введенского монастыря города Иваново были вывезены мощи святителя Василия Кинешемского и переданы мощи священномученика Владимира Введенского (Мощный обмен // Интернет-газета «Курсив», 13.06.2012 – [Электронный ресурс]. URL: http://www.cursiv.ru/?publication=13110 (дата обращения: 21.09.2013); Мощи священномученика Владимира Лежневского [неверно – Введенского – А.М.] теперь в Введенском женском монастыре г.Иваново // Комиссия по канонизации святых Иваново-Вознесенской епархии, 11.06.2012 – [Электронный ресурс]. URL: http://comissvyat.blogspot.ru/2012/09/blog-post_28.html (дата обращения: 21.09.2013). Мы остановимся только на одном, но очень показательном моменте. Оказывается, подробности жизни о. Владимира практически не были известны, и местным архивистам по просьбе ивановского духовенства пришлось приложить, чтобы узнать хотя бы часть сведений и дополнить житие (Муравьева Н.А. К родословной священномученика Владимира Введенского (по материалам ГАИО). // Государство, общество, церковь в истории России XX века. Материалы XII Международной научной конференции. Иваново, 2013. Часть 1. С. 260–267). К сожалению, приведенный пример показывает, что указание о том, что «Материалы к канонизации подвижника должны быть тщательно подготовлены и рассмотрены Епархиальной комиссией по канонизации святых» — выполняются далеко не всегда (Определение Священного Синода от 26 декабря 2002 года об упорядочении в епархиях Русской Православной Церкви практики, связанной с канонизацией святых — – [Электронный ресурс]. URL: http://kanonkom.ru/docs/opredelenie-svyashchennogo-sinoda-ob-uporyadochenii-v-eparhiyah.html (дата обращения: 02.11.2013). Все-таки если житие составлено на основе одного-двух источников (тем более органов госбезопасности) – это не церковно-историческое исследование, а в лучшем случае краеведение (в основном любительское).

Об этих тенденциях очень подробно и убедительно говорил в январе 2013 г. в своем сильном выступлении на Международной конференции «Подвиг новомучеников и исповедников Российских в современной исторической литературе» прот. Кирилл Каледа. Так, например, даже в храме на Бутовском полигоне, где регулярно совершаются службы новомученикам и ведется значительная работа по прославлению подвига новомучеников, записки на молебны новомученикам составляют около 5 проц. от общего числа молебнов (В России мало почитаются новомученики, считает протоиерей Кирилл Каледа // сайт РЕЛИГАРЕ (Религия и СМИ) [Электронный ресурс]. URL: http://www.religare.ru/2_99541.html (дата обращения: 21.09.2013).

Известны случаи, когда в некоторых епархиях (остается надяться, что это все-таки единичные случаи, от ревности не по разуму) старались готовить материалы на прославление одного святого в год. На самом деле это всё тот же формалистичный подход, который ведет в тупик – даже если соблюдены все требования с житием, иконой и богослужебными текстами, местными обществами пострадавшие за веру Христову не воспринимаются как святые.

Перекинем мостик из 1920-1930-х гг. уже в наше время и зададимся вопросом: святы ли, например, убитые на Пасху 1993 г. оптинские иноки, святы ли погибшие в Чечне Евгений Родионов и священник Анатолий Чистоусов? Введите в «Википедии» информацию о них, и вы увидите, что существует их реальное почитание (в различных формах). Недавно стало известно о вятском уроженце, иноке Романе (Малышеве). Он погиб в 1994 г. в боях под Сараево и почитаем в Сербии и на Афоне как Роман Вятский (Никитина А. Вятского инока помнят и почитают как святого // Вести. Вятка. 2012, 13 февраля, №6. С. 5–6).

Сразу отметим: время покажет жизненность этого почитания, и здесь важна кропотливая и деликатная работа духовенства, исследователей. Более того, на наш взгляд, в ближайшие годы процессы почитания новомучеников, изучения их жизнеописаний могут выйти на новый уровень. Это связано с активным созданием новых епархий. Святейший Патриарх справедливо отмечает: «создание новых епархий, появление новых архиереев, особенно из местных жителей, хорошо знающих ситуацию, открывает новую перспективу для усиления пастырской работы» (Святейший Патриарх Кирилл: Создание новых епархий — исторический важный шаг // Татьянин день [Электронный ресурс]. http://www.taday.ru/text/1653755.html (дата обращения: 21.09.2013). Руководство новых епархий часто заинтересовано в развитии почитания местных святых, в том числе новомучеников. Эта идея в идеале может и должна объединить местные общества вокруг епископов. Другое дело, чтобы работа не превратилась в любительское краеведение, и здесь важна помощь митрополий, научной общественности, занимающейся церковной историей.

Бесспорно одно: именно почитание на местах и помогает вызреванию реальных, а не бумажных канонизаций. Панихиды на могилах новомучеников, обустройство могил и часовен, регулярных конференций (пусть небольших, с участием одного или нескольких приходов и приглашенных одного-двух экспертов из митрополий или из других городов) помогут не замыкаться в себе, а духовно и творчески развиваться.

Бесспорно, церковным исследователям нужно ставить перед собой цель-максимум – составлять и издавать подробные жизнеописания почитаемых подвижников, публиковать документы, при этом стараться не ограничиваться только периодом репрессий, а показывать весь жизненный путь человека. Этот историко-критический принцип синодального периода, бесспорно, нельзя отвергать, а, напротив, взять на вооружение, потому что в нашу эпоху информационных технологий он нужен и востребован. Во-первых, он поможет отразить все стороны жизни и служения новомучеников, обсудить спорные вопросы, а, во-вторых, сами жизнеописания в дальнейшем могут стать основой для житий. Практика показывает — именно через жизнеописания современный человек реально может проникнуться почитанием святых как ХХ века, так и более ранних времен. А если эти жизнеописания сопровождены научным аппаратом, именным, географическим и другими указателями, библиографией, то для учителей, преподавателей вузов, духовных школ, студентов они будут крайне необходимы и не устареют никогда.

Канонизация – это не разрешение на святость, а заключительная точка в почитании подвижников народом Божиим. Почитание подвижников может продолжаться несколько десятилетий (примеров масса – например, можно вспомнить преп. Серафима Саровского и прав. Иоанна Кронштадтского). В почитании новомучеников следование этому принципу также следует признать верным. При этом ценность такого почитания не становится меньше, а опыт местных обществ в этом почитании может стать решающим.